Бизнес готов вкладываться в кладбища
Участники столичного похоронного рынка, занимавшиеся разработкой нового закона «О погребении и похоронном деле», считают, что Москве без коммерческих кладбищ не обойтись.
— Чиновники скоро поймут, что денег на содержание кладбищ нет, а ответственность на них лежит. Они будут искать выход из ситуации, — заявил «Известиям» председатель городского комитета регионального общественного объединения «Профсоюз работников ритуальных служб» Антон Авдеев.
Напомним, возможность создания частных кладбищ прописана в поправках к закону «О погребении и похоронном деле», подготовленных Федеральной антимонопольной службой (ФАС). Сейчас этот документ проходит согласования в правительстве России, после чего может быть вынесен на рассмотрение Госдумы.
Коммерческие структуры Москвы, по словам Авдеева, очень заинтересованы в этом бизнесе. Это и действующие похоронные фирмы, и бизнесмены, пока не имеющие отношения к этой сфере деятельности. Ведь проекты будут очень выгодными.
— Вложения в один гектар будут относительно копеечными, 12–15 млн рублей. Это не дом строить и не высокотехнологичный объект, — заявил Авдеев. — Самая большая технологичность — бурение для проверки уровня сточных вод и прокладка коммуникаций. На таком кладбище потребителю нужно будут платить значительно меньше, чем при нынешней системе — 15 тыс. рублей на обычном кладбище и от 100 до 500 тыс. на элитном.
Частные кладбища привлекут потребителей и тем, что позволят родственникам собрать всех умерших родных на одной площадке, ведь при нынешней системе усопшего определяют на то кладбище, где есть место.
— У некоторых людей родственники лежат в разных местах, потому что так устроена бесплатная система распределения, — заявил Авдеев.
Эксперт уверен, что вопрос надо ставить шире, создавая общественные кладбища, — полностью отдавая их на содержание общественным организациям.
— В третьей версии закона мы ввели понятие «негосударственное общественное кладбище» — наряду с «государственным муниципальным» и «негосударственным, коммерческим», — пояснил Авдеев.
Его можно создать, когда в бюджете нет денег на содержание кладбищ, и низкий спрос не позволит их создать бизнесу. Этот вариант, по мнению Авдеева, может стать самым выгодным для государства, ведь люди (например, члены садового товарищества), получив местное кладбище в свое ведение, освободят государство от этой заботы. В том, что жители захотят это сделать, Авдеев не сомневается. Особенно, если закон позволит людям передавать «по наследству» места, за которыми они ухаживают.
Московские власти не верят в возможность создания частных кладбищ. Глава столичного департамента торговли и услуг Алексей Немерюк выразил сомнения, что коммерческие захоронения появятся в столице. По его словам, идея коммерческих кладбищ, наряду с плюсами, имеет ряд серьезных минусов. В частности, власти опасаются, что бизнесмены, заполнив созданное кладбище, потом бросят его, искусственно обанкротив свою фирму.
— Когда кончатся участки, организации станет невыгодно дальше эксплуатировать кладбище, — пояснил чиновник. В любом случае, частные кладбища, по его словам, могут появиться лишь на территории «новой Москвы», в «старой» для этого возможностей уже нет.
Отвечая на опасения Немерюка, что бизнесмены заполнят кладбище и бросят его, Авдеев сообщил, что закрытые захоронения как раз и можно будет передавать общественности, родственникам умерших. Обещание, что место перейдет «по наследству», будет стимулировать их ухаживать за могилами.
Правда, представитель «Союза похоронных организаций и крематориев» отметил, что создать полноценное частное кладбище даже при наличии законопроекта, бизнесмены не смогут.
— Задумка ФАС была в том, чтобы передавать кладбище в аренду бизнесу, — пояснил вице-президент организации Николай Артамонов. — А давать могилу потребителю я буду как, в субаренду? Кроме того, закон предполагает возможность выкупать землю под родовое захоронение. А как выкупать, если она у владельца в аренде?
Артамонов считает, что создание частных кладбищ было исключительно инициативой ФАС, а не профессионального сообщества.
— Нам говорят, что в Северной Америке это уже действует давно, но мы Россия. В России такого никогда не было, — подчеркнул он.
