У «тульского маньяка» не подтвердилось московское алиби
Алиби Ивана Иванченко, подозреваемого в убийстве пяти человек в Туле, не подтвердилось — об этом «Известиям» заявили в Следственном комитете. Ранее родственники задержанного и его девушка уверяли, что в момент убийства он находился в Москве в гостях у своего друга.
— Эти заявления не нашли подтверждения. Собраны веские доказательства вины Иванченко, — рассказал «Известиям» представитель следственных органов. — Убийство Марии Шкарупы было совершено на почве личной неприязни, убийство ее сыновей и матери — с целью сокрытия преступления, а потом у преступника возникла мысль похитить еще и имущество своих жертв.
Завтра следователи намерены предъявить Иванченко официальные обвинения.
«Известия» выяснили, как велось следствие. Признательные показания из Иванченко никто не выбивал, наоборот, родные утверждают, что следователи вели себя с ним очень корректно. Старший брат подозреваемого Вячеслав Иванченко, которого задерживали вместе с Иваном, рассказал «Известиям», как проходили первые допросы.
— 2 августа днем мы были с Иваном на работе, когда позвонила мать и сказала, что домой пришли сотрудники полиции, которые хотят задать нам пару вопросов, — вспоминает Вячеслав. — Мать передала трубку какому-то мужчине, и он спросил, знаю ли я некую Марию Шкарупу. Я ответил, что нет. Потом сыщик задал этот же вопрос Ивану, и он тоже вроде ответил — нет.
По словам Вячеслава, брат в этот момент не выглядел встревоженным, разве что слегка удивился, что им интересуется полиция.
— Вечером, уже после работы, когда увидел в новостях сюжет о кровавом убийстве, он сказал, что это та самая женщина, которой он чинил компьютер, и, наверное, полицейским надо было сказать, что он ее знал, — говорит Вячеслав.
Признавался Иван уже в отделении полиции, куда его доставили на следующий день прямо с работы.
— 3 августа около 17.00 меня вызвал к себе начальник «Стройдепо», — рассказывает брат подозреваемого. — Когда я пришел к нему в кабинет, там уже стояли Иван и двое мужчин в штатском. Они показали удостоверения и попросили проехать с ними в отделение для дачи показаний.
В машине братья не разговаривали. А в отделении их разделили — развели по разным кабинетам.
— Со мной следователи вели себя очень корректно. Я даже очень сильно удивился, по телевизору постоянно рассказывают об ужасах, которые творят сотрудники. А здесь разговаривали вежливо, не кричали, не запугивали. Объяснили, в чем я подозреваюсь, и стали спрашивать, где я был 24-го, кто может подтвердить мое алиби. Спрашивали о взаимоотношениях Ивана и погибших. Отпустили меня поздно ночью.
О том, что брат дал признательные показания, Вячеслав узнал из новостей. Однако он все равно уверен в его невиновности.
— Иван с Марией познакомился еще до армии. Но это были чисто рабочие взаимоотношения. Он чинил ей бытовую технику. Встречался Иван со своей одноклассницей, которую вечером 24 июля провожал на Селигер.
Вячеслав уверяет, что увидел младшего брата только на следующий вечер, 25 июля.
