Милое взору искусство
В Галерее искусств Зураба Церетели открылась выставка живописи Павла Шмарова - художника из России, который вторую половину жизни провел во французской эмиграции. Талантливый ученик Репина оказался почти забыт на родине, да и европейская его карьера не слишком задалась, однако показ его работ получился примечательным.
Выставка Павла Шмарова, устроенная спустя шесть десятилетий после смерти автора, выглядит почти идиллической. Этот художник предпочитал традиционные жанры - пейзаж, портрет, натюрморт, обнаженную натуру. Тревоги и комплексы ХХ века будто вынесены за скобки: зритель встречается с "чистой живописью", не обремененной никакими интеллектуальными метаниями. Хотя биографию Шмарова не назовешь безмятежной (достаточно вспомнить, что его переезд во Францию в 1924 году, на пике карьеры, подразумевал решительный разрыв с прошлым и попытку начать жизнь "с чистого листа"), однако свои переживания художник оставлял при себе. На холстах и рисунках ничего такого не видно. Здесь одно только любование живописными эффектами и красотой зримого мира.
Может быть, в этой нарочитой отстраненности от проблем современного ему мира и состоял главный промах Павла Шмарова. Работая над частными заказами, которые составляли основу его заработка, он постепенно превращался в декоратора, создателя приятных глазу композиций, в которых отсутствовал нерв эпохи. Во Франции этот художник окончательно встал на путь "служения прекрасному", что на практике означало лишь погоню за привлекательными внешними эффектами. А ведь когда-то Илья Репин, преподававший живопись в Императорской академии художеств, предрекал ему большое будущее. Не сбылось. Пожалуй, нынешняя выставка любопытна именно тем, что иллюстрирует несбывшиеся надежды.
Хотя почему несбывшиеся? Владелец коллекции - француз Жоэль Гарсиа уверен в состоятельности и несомненном даре своего любимого художника. На протяжении сорока лет Гарсиа собирает работы Шмарова с намерением убедить окружающих в значимости этого автора для истории искусства. И действительно экспонаты выставки предстают утонченными, изысканными, мастеровитыми. Не без романтического духа и с явными признаками гедонизма. Но что-то в подобном наборе приемов не срабатывает. Похоже, ставка на "сделанность конечного продукта" привела художника к салонным методам работы. По части профессионализма упрекнуть его не в чем, но не видно драйва, внутренней увлеченности предметом изображения. Изящные купальщицы на морском берегу, респектабельные натюрморты с омарами и цветами, ухоженные парки со стаффажными фигурками, несколько льстивые заказные портреты - во всем этом репертуаре нет главного: личного отношения. И все же выставку стоит признать занимательной. Хотя бы по одной причине: она демонстрирует, что природная одаренность и технические умения вовсе не гарантируют успеха в искусстве. Должна быть сверхзадача, необходимы сверхусилия. Тезис банальный, но он регулярно находит подтверждение - даже когда речь заходит о давних творческих наследиях.