Мустафа Эрдоган: "Для нас танец - это образ жизни"

В Петербурге зажигали "Огонь Анатолии". Танцевальный коллектив из сотни человек выступил во вторник в БКЗ, а 16 марта даст представление в Кремлевском дворце. Какое отношение к шоу имеют Олимпийские игры, зачем танцоры поют и при чем здесь Игорь Моисеев, корреспонденту "Известий" Юлии Жаворонковой рассказал основатель и руководитель проекта Мустафа Эрдоган.

вопрос: Сколько же всего в шоу участников и откуда они пришли: из фольклора, балета или современного танца?

ответ: Примерно 30 — фольклорных танцоров, человек пять — из балета, а остальные — талантливая молодежь. Честно говоря, в 1999-м, когда проект только начался, я просто дал объявление в газету. Пришли около тысячи человек. Я взял девяносто, и потом полтора года мы вместе создавали шоу с нуля. Сейчас у нас 120 танцоров, но в тур ездит половина, потому что в Европе сцены небольшие. Из-за этого мы постоянно попадаем в дурацкие ситуации. Например, в одном театре нам обещали сцену в 20 метров, а на месте оказалось, что она всего 17. Пришлось попотеть, чтобы быстро перестроить сценографию танца. Хотя после тысячи выступлений такие истории, конечно, воспринимаются легче.

в: Кто шьет костюмы? Кажется, их сотни.

о: Вернее тысяча. Если быть точным — 1030 разных элементов одежды, которые периодически обновляются. Шьет их собственная мастерская, которая появилась одновременно с труппой. Наш модельер Султан Йозель вначале выслушивает мои технические указания, ведь костюм должен быть не только красивым, но и удобным для танца. Потом обсуждаем цвет и фасон. И наконец, привлекаем к разработке дизайна исторического консультанта: глаза зрителей, равно, как и уши, должны сразу определить родину танца.

в: Но ваша музыка не так уж аутентична, чтобы "сразу определить".

о: Понимаете, специфика в том, что музыкальные отрывки должны содержать и восточные, и западные мотивы, создавая между ними "мостики", показывая схожесть Востока и Запада. Музыкальное сопровождение создает целая команда людей во главе с Танером Демиралпом и Фуатом Сака. В проекте есть даже 12-минутный барабанный сет.

в: Кстати, по поводу аутентичности к вам зрители не придираются?

о: Некоторые пожилые инструкторы, преподающие танец, говорят, что нам следует быть ближе к традиции. Не согласен! Мы ведь ставим не столько (и не столько) фольклор (хотя я и пытаюсь интерпретировать его на свой лад), сколько хореографию и современный танец. Чистого фольклора в нашем шоу немного.

в: Иногда кажется, что вы покушаетесь на чужое. Какое отношение к Турции имеют, например, кельтские танцы?

о: Их у нас в шоу нет! Верно подметили, что танцевальные фигуры черноморского региона Анатолии похожи на ирландские. Но только на первый взгляд. Смотрите: и те и другие требуют резких движений и быстрого темпа. Но черноморские танцы исполняются в ритме семь восьмых или девять восьмых, а кельтские — шесть восьмых. Это совсем разные вещи, танцоры меня поймут. С музыкальным сопровождением та же история. Используется похожий инструмент: у кельтов это волынка, у анатолийцев — тулум. Выглядят они как близнецы-братья — кожаный мешок и несколько трубок. Но тулум можно считать прародителем волынки, он значительно старше.

Вообще в древней Анатолии три тысячи лет назад родились многие виды танцев: и турецкая традиция, и кавказский стиль и арабский.

в: А русские гулянья вы когда-нибудь видели?

о: Перед созданием "Анатолийского огня" я встречался в Москве с Игорем Моисеевым и был на его репетиции. С удовольствием выучил некоторые русские народные танцы и показал турецкие. Смотрел, как работает сам Моисеев! Сейчас у меня два учителя — он и Морис Бежар. Но Моисеев — настоящий кумир, живая легенда!
Мы всегда общаемся с танцорами тех стран, куда приезжаем. С нами даже работают несколько "легионеров": с Клавдией мы познакомились в Голландии, а еще шестеро ребят увидели нас во время гастролей по Грузии и пришли с предложением дружить. И мы отлично спелись. Вернее, станцевались.

в: Песни народные случаем не поете?

о: Поем. У нас народ бодрый и жизнерадостный. Танцы для всех участников коллектива — это не работа, а образ жизни. Мы дисциплинированные, но красоту и энергию все равно стараемся привнести в каждый момент жизни. А что касается пения, то по крайней мере десять танцоров у нас обладают потрясающе красивыми голосами и могут петь в разных стилях. Признаюсь честно: даже подумываю написать мюзикл, в основу которого лягут таланты этой десятки. Пока, правда, руки не доходят.

в: Скажите честно, не привязывают ли вас к залам свет и звук? Все-таки народные танцы привычны на улицах, а там медийным установкам "некомфортно".

о: Не привязывают! Танцуем на открытом воздухе по крайней мере пять месяцев в году. Красочные выступления были в крепости Саладина в Эмиратах, в Центральном парке США и около египетских пирамид. Там я, кстати, ездил верхом на лошади, как царь. Люблю конную езду! Каждое лето танцуем в античном театре в Анталии. Звук и свет — не проблема. Для уличных выступлений их можно перенастроить.

Могу похвастаться тем, что выступали на Азиатских Олимпийских играх, танцевали на закрытии Евровидения три года назад и дважды открывали "Формулу-1" — в Стамбуле и Бахрейне. Нас смотрели миллионы! У меня есть мечта: самостоятельно придумать и организовать всю зрелищную программу Олимпийских игр. Думаю, потянем.

в: Не боитесь имитаторов?

о: У нас уже есть подражатели, но меня это не расстраивает. Каждый успешный проект на это обречен. В Турции есть хорошее выражение: "Имитация улучшает оригинал".