Как любили монархи

Александр Крылов-Толстикович. Поцелуй Психеи: Александр I и императрица Елизавета. - М.: Рипол классик, 2005. - 320 с.

Автор постоянно напоминает, что пишет не каноническое историческое исследование, не учебник по истории, а просто рассказывает о судьбе одной супружеской пары. Понятно, что без истории не обходится, без банальных истин ("Дворцовые перевороты были в восемнадцатом веке в большой моде".) - тоже. Так что рассказ о супружеской жизни Александра I и Елизаветы Алексеевны занимает отнюдь не все повествование и даже не большую его часть. Любопытна же книга в первую очередь тем, что в ней, кажется, борются друг с другом исторический роман и популярная монография (что, в принципе, видно уже из заглавия). Побеждает все-таки роман. У него есть даже кульминация - роман Елизаветы Алексеевны и кавалергарда Алексея Охотникова. Охотников был убит - наемный убийца нанес ему удар кинжалом в грудь (Крылов-Толстикович убежден, что покушение было организовано по воле цесаревича Константина Павловича, заступившегося за честь брата).

Классика

****

Жуан Мартюэль, Марти Жуан де Гальба. Тирант Белый / Пер. с каталонск. / Издание подготовили М.А. Абрамова, П.А. Скобцев, Е.Э. Гущина. - М.: Ладомир, 2005. - 828 с.

Все-таки замечательно, что серия "Литературные памятники" продолжает существовать, что есть еще силы не просто издать и перевести, но издать качественно, перевести внимательно, снабдить комментариями, послесловием. И ведь речь идет не просто о каком-нибудь произведении, а о знаменитом рыцарском романе XV века, которым зачитывался Сервантес, о романе, который, между прочим, был первой книгой Екатерины II, прочитанной в замужестве. Императрица читала знаменитых каталонцев по-французски. Издание "Литературных памятников" представляет первый перевод с каталонского на русский.

Готика

****

Говард Филлипс Лавкрафт. Грезы в ведьмовском доме / Пер. с англ. - СПб.: Азбука, 2005. - 512 с.

Классик готической литературы нового времени Лавкрафт на кого только не повлиял. Двадцатый век не представим без его имени. И уж во всяком случае трудно найти другого такого специалиста в области "таинственного и ужасного", как Лавкрафт. Впрочем, как видно, в частности, из рассказов и повестей, составивших этот сборник, Лавкрафт отнюдь не стремился поразить воображение читателя изображением страшилищ и чудовищ. Его в первую очередь интересовала психология ужаса, ужасное, как таковое, которое страшно именно потому, что не открывает своего лица.

Вне жанров

Похлебкин В.В. Поваренное искусство и поварские приклады. М.: ЗАО "Центрполиграф", 2005. - 571 с.

***

Кулинарный авторитет историка-международника, специалиста по внешней политике стран Центральной и Северной Европы Вильяма Васильевича Похлебкина может сравниться, пожалуй, лишь с авторитетом наставницы молодых хозяек Елены Молоховец. Похлебкин с одинаковым упоением писал книги про "Репертуар кушаний и напитков в русской классической драматургии с конца XVIII до начала XX столетия" и "Государственный строй Исландии", а домохозяйки и дипломаты его с одинаковым упоением читали. Главное отличие его книг (во всяком случае, поваренных) в том, что он, не размениваясь на частности, объясняет сам принцип (в данном случае приготовления пищи), приучая читателя быть не "рабом рецепта", но "свободным творцом у плиты".

Николай Александров

Неистовый Чекрышка

Елена Мурина, Василий Ракитин. Василий Николаевич Чекрыгин

RA (Русский авангард), 2005

*****

Василий Чекрыгин - одна из самых необычных фигур в истории русского искусства. Прошедший через увлечение футуризмом (дружил с Маяковским и Бурлюком), он затем перешел в стан более консервативных, что ли, художников (Фаворский), вместе с которыми основал группу "Маковец". Под влиянием философии Николая Федорова его творчество становилось все более эзотерическим и религиозным. При этом он был довольно депрессивным человеком, все время говорил о ранней смерти, которая его и нагнала, когда художнику было всего 25 лет - в 1922 году он попал под поезд.

"Неистовый Чекрышка" - называли его друзья. В первую очередь из-за его характера и темперамента его искусства, которое очень напоминает Гойю или живопись немецких экспрессионистов. Его картины очень выразительные, насыщенные по цвету, фактуре. Его рисунки (а их несколько тысяч) - очень черные, а оттого кажущиеся мрачными.

Альбом, выпущенный издательством RA, - это множество репродукций, большинство из которых публикуется впервые, а также статьи и письма Чекрыгина, большая часть которых также неизвестна широкому читателю.

Николай Молок